«Вестник аналитики»

«Вестник аналитики».-2007.- №3.-С.196-213.

КАРАБАХСКИЙ КОНФЛИКТ В КОНТЕКСТЕ ПЕРЕСТРОЙКИ

Третья сторона конфликта[1]

Афранд ДАШДАМИРОВ

Страна вступила в 1989 год - пятый год перестройки. До развала СССР оставалось менее трех лет. Но в тот момент едва ли кто-нибудь в верхах мог предположить столь стремительное и бесславное завершение истории «многонационального государства рабочих и крестьян». Между тем именно в 1989-м ясно проявились симптомы того политического кризиса (в том числе в области национальной политики), который, в конечном счете, привел к дезинтеграции СССР. «Вдруг» ожили очаги политической конфликтности уже не только в Закавказье, но и в Средней Азии, на Северном Кавказе, в Крыму. Центробежные настроения превратились в Прибалтике в доминирующую тенденцию.

С первых же шагов перестройки М.С.Горбачев декларировал необходимость реформирования, демократизации национальной политики. Однако решение многочисленных проблем в жизни и взаимоотношениях народов и республик СССР откладывались до той поры, пока пути их решения не будут определены на специальном пленуме ЦК КПСС. Но события первых лет перестройки показали: откладывать решение «горящих» проблем некуда. В ЦК КПСС наконец было принято решение о проведении в 1989г. специального пленума ЦК с целью выработки концепции реформирования Союза, и на этой основе определить практические решения по конкретным межнациональным проблемам, в том числе карабахской. Таким образом, карабахская ситуация вновь, в который раз, отбрасывалась к изначальной ситуации политической неопределенности, ожидания «окончательного» решения конфликта. Так уже было в феврале 1988 года, когда в специальном постановлении Политбюро ЦК КПСС было четко сказано о недопустимости одностороннего пересмотра межреспубликанских границ. Но вслед за тем в заявлении генерального секретаря ЦК КПСС в том же феврале указанная позиция Политбюро была заметно смягчена таким образом, что давало Армении надежду на возможное решение проблемы в ее пользу. В свою очередь в Азербайджане это воспринималось как очередное проявление проармянской ориентации союзного центра.

Азербайджанская сторона, вынужденная обороняться, вновь и вновь доказывала свои общепризнанные конституционные права, которые все больше подвергались перестроечной коррозии в свете сакрализованного права нации на самоопределение «вплоть до отделения». Причем не только наций, но каждой национальности независимо от ее численности и территориальной статусности.

Колебаниям центра, казалось, положили конец решения Президиума Верховного Совета СССР[2], подтвердившего статус ИКАО в составе Азербайджана, что было поддержано руководителями всех союзных республик. Но последовавшее через некоторое время решение Москвы о создании комитета особого управления ИКАО, а также широковещательное объявление о подготовке к пленуму ЦК КПСС, провоцировали нарастающее недовольство сторон конфликта теперь уже в отношении союзного центра. Ибо она провоцировала стороны на еще более ожесточенный спор по поводу статуса ИКАО, прибегая ко все более жестким методам давления на центральную власть и друг на друга. Впрочем, и эти усилия оказались напрасными - пленум ЦК КПСС по национальному вопросу состоялся лишь в 1990 году. Но об этом речь пойдет впереди.

Центральным событием года, на фоне которого продолжалась дальнейшая эскалация карабахского конфликта, стали подготовка и проведение I съезда народных депутатов СССР. Этот съезд оказал огромное влияние на политизацию населения СССР, рост оппозиционных настроений в различных слоях многонационального советского общества. В самой его работе, в выступлениях депутатов наглядно отражалась едва ли не вся палитра политических тенденций и противоречий, актуализированных политикой перестройки, в том числе в сфере национальных отношений. Прямая трансляция работы съезда вызвала бурную политизацию советского общества. Возникла небывалая прежде ситуация виртуальной причастности населения к обсуждению вопросов, ранее не выносившихся на публику. Эта ситуация создавала эффект присутствия многомиллионной разнонациональной аудитории телезрителей в наэлектризованной атмосфере политических дискуссий и страстей.

И это стало началом необратимых системных моральных, идеологических, политических изменений основ государства. «Съезд народных депутатов впервые дал всесоюзную трибуну для выражения республиканских, национальных взглядов и убеждений. Республики на глазах за дни работы съезда становились тем, чем они были только на словах, - субъектами СССР. Были открыто названы те проблемы, которые волновали население каждой из республик»[3]. Депутаты от Грузии требовали расследования трагических событий в Тбилиси, связанных с гибелью людей при разгоне демонстраций; узбекские делегаты протестовали против бесцеремонных действий следственной группы Прокуратуры СССР, которая расценивалась в республике как пристрастное отношение центра к Узбекистану. Делегации прибалтийских республик настаивали на введении республиканского хозрасчета, предлагали проект закона об экономической самостоятельности республик, требовали расследования обстоятельств заключения и оценки последствий пакта Риббентропа - Молотова»; украинская и белорусская делегации настаивали на том, чтобы последствия чернобыльской катастрофы учитывались при разработке бюджета СССР.

Трансляцию съезда слушали и смотрели все. «Телевидение «убило священную тайну» партийной власти. Возникла возможность сравнивать, оценивать, соглашаться или возражать. Трансляция заседания съезда стала мощнейшим, не имевшим прежде аналогов катализатором политизации общества. Люди изменились быстрее, чем можно было предполагать»[4].

В этом контексте съезд народных депутатов СССР становится новой публичной, теперь уже всесоюзной ареной непосредственной армяно-азербайджанской политической конфронтации. Депутаты от Азербайджана и Армении выходили на трибуну съезда с взаимными обвинениями и претензиями, апеллируя к представителям других народов и республик, к высшему руководству государства. Армянская сторона конфликта, эксплуатировавшая перестроечные мотивы и выступавшая под демократическим лозунгом права наций на самоопределение, получила на съезде сочувствие и поддержку тех депутатов и депутатских объединений, которые требовали радикальных демократических преобразований общества и государства. Азербайджанская же делегация, для которой главной задачей была защита суверенитета и территориальной целостности своей республики, исходила из требований безоговорочного соблюдения Конституции СССР и активного участия в этих дискуссиях не принимала. Основанная на конституционном приоритете неизменности территориальной целостности республики, позиция азербайджанской депутации вольно или невольно смыкалась с так называемым консервативным, «агрессивно-послушным» большинством съезда народных депутатов СССР, противостоявшего демократическому блоку. Хотя принадлежность к консервативному большинству давала определенные процедурно-организационные преимущества на съезде, но политической популярности азербайджанской делегации это не прибавляло. Заметную роль в этом играл качественный состав депутатов из Азербайджана. Порочная практика «подбора и выдвижения» в депутаты номенклатурных передовиков производства, «почетных» колхозников и рабочих поставила азербайджанскую депутацию на съезде в невыгодное положение. Стараниями республиканского партаппарата в депутаты от Азербайджана не был пропущен ни один из молодых оппозиционеров, проявившихся на перестроечно-карабахской волне. В отличие от них были избраны депутаты «родом» из застойных времен, от которых требовалось умение правильно читать по бумажке согласованные тексты и послушно голосовать по указке руководителя. Они, естественно, не были готовы к участию в свободных политических дискуссиях, аргументированному обоснованию азербайджанской точки зрения. И уж тем более не владели хитроумным опытом политической полемики, ораторскими ухищрениями и т.п. В результате борьба за общественное мнение на всесоюзной арене зачастую оказывалась проигранной. В Азербайджане такой ход дел на съезде вызывал крайнее раздражение, еще больше усиливая непопулярность политики А.ХВезирова[5]. Тем не менее интерес ко всему происходящему на съезде был огромным, а его политизирующее влияние на азербайджанских телезрителей - значительным.

Развернувшаяся на московском съезде ожесточенная борьба между депутатами, представлявшими прокоммунистические и реформаторские силы, создавала атмосферу, благоприятную для открытого проявления оппозиционных настроений в отношении к союзному центру. Это стало существенным толчком для ускоренного вызревания на местах, в том числе в Азербайджане, политических и идеологических предпосылок взрыва многочисленных национальных движений в республиках и автономиях, которые подстегивались центробежными настроениями.

Центральная и бакинская власти рассчитывали на то, что разгон 18-дневного массового митингового марафона, парализовавшего республику в ноябре 1988 года, купирует политическую активность оппозиционно настроенной части населения. И в самом деле, введение особого положения и комендантского часа в важнейших регионах республики - Баку, Гяндже, Нахичевани - сбило протестную волну, позволило стабилизировать обстановку в столице и других городах. Но социально-политическое брожение населения республики продолжало расти. К этому теперь прибавилась новая беда - обвальный поток беженцев из Армении, которых надо было поддержать, обустроить и, по справедливости, вернуть к собственным исконным очагам.

Как ни парадоксально, не руководители СССР и Азербайджана, не политический слой общества, а так называемые низы первыми ощутили весь трагизм и масштабы, обрушившейся беды. С исходом азербайджанского народа из Армении возросли масштабы армяно-азербайджанского конфликта, в его воронку оказалась вовлечена еще большая масса людей, значительно расширилась география пространства конфликта с перспективой превращения в непосредственную конфликтную зону Баку и всех тех населенных пунктов Азербайджана, где проживали армяне и где стихийно оседали беженцы.

В Москве так и не поняли, не оценили гуманитарные, политические последствия происшедшей трагедии, ее неизбежную проекцию на все населенные пункты совместного, соседского проживания азербайджанцев и армян. В республике же ожидалось, что правоохранительными структурами СССР будут осуществлены эффективные действия, которые обеспечат благополучное возвращение двухсоттысячной массы людей к их собственным очагам. Осуществление этого было за пределами возможностей Азербайджанской Республики.

Как отмечают авторы книги «Конец второй республики», «если б войска решительно и своевременно были задействованы в обеих республиках, то новых проблем, отягчающих конфликт, удалось бы избежать. Введение же особого положения только в Азербайджане и полновластного КОУ в ИКАО явилось односторонней мерой и'воспринималось общественностью как наказание за Сумгаит, взятие под защиту армянских сепаратистов, ибо движение «Карабах» в Армении получило полную свободу»[6].

На этом фоне сильное раздражение в азербайджанском обществе вызвало постановление Совета Министров СССР о помощи «лицам азербайджанской и армянской национальности, временно покинувшим места постоянного проживания». Даже в своих благих намерениях центральная власть неизменно следовала принципу уравнения ответственности сторон конфликта во всех критических ситуациях вне зависимости от того, кто инициировал конфликт, откуда появились первые потоки беженцев, наконец, полное изгнание азербайджанского этноса из мест традиционного проживания. Разумеется, не учитывалась реальная топография конфликта, его временная и пространственная динамика.

Кроме того, со стороны властей нельзя было не учитывать, что «во-первых, количество азербайджанцев, бежавших из Армении, тогда многократно превышало число армян, выехавших [точнее, вывезенных. -А.Д.] преимущественно из Сумгаита. Во-вторых, азербайджанцы оставляли земли - территорию исторического обитания: пастбища, пахотные земли, луга и т.п., принадлежавшие их отцам, дедам, прадедам. В то время как армяне, выехавшие из Сумгаита и ряда других промышленных центров Азербайджана, покидали главным образом квартиры в панельных домах. «Поспешность, с которой разрабатывалась и реализовывалась эта программа, говорила о том, что в Москве и не думают о восстановлении этнического статус-кво в республиках»[7].

Безусловно, страдания и тяготы людей, переживших погромы, насилие и оказавшихся в положении беженцев, в равной степени нуждаются в помощи, поддержке, сострадании независимо оттого, откуда они вынуждены бежать, какой они национальности. Но не менее очевидным представлялось и то, что государство, взявшее на себя ответственную роль арбитра, умиротворителя конфликтующих сторон, не должно было уходить от политических и нравственных оценок не только межнационального конфликта как такового, но и судить с учетом череды наращиваемых конфликтных действий, того, как действуют конфликтующие стороны, их организаторы и лидеры. При таком подходе, естественно, возникал вопрос, каким образом можно компенсировать для всей массы беженцев из Армении утрату исторической среды обитания, потерю земли, обильно политой потом многих поколений предков...

По закону и по справедливости речь могла идти именно о восстановлении этнодемографического статус-кво.

Подобные вопросы усиливали в Азербайджане не только антиармянские настроения, но умножали многочисленные претензии к руководству СССР, персонифицируясь в лице М.С.Горбачева. Их суть состояла в потворстве сепаратизма, в проармянской направленности практической деятельности центра, ничего не сделавшего для возвращения беженцев в Армению и Азербайджан. Можно предположить, что на начальной стадии конфликта, когда на дорогах Азербайджана в январе 1988 года появились гонимые страхом первые изгнанники из Армении, было возможно остановить этот поток. Для этого было достаточно принятия жестких мер, направленных на обеспечение правопорядка, с привлечением к ответственности виновных. Однако, как известно, этого не случилось. Острая критика союзного центра подстегивала вновь нараставший подъем протестного движения. Разумеется, это вело к дальнейшему обострению армяно-азербайджанского противостояния, эпицентром которого оставался Нагорный Карабах.

Итоги минувшего года показали, что независимо от намерений советского руководства двусмысленный характер его политических и организаторских усилий все больше провоцировал ожесточенную полемику между конфликтующими сторонами, вызывая рост недоверия к центральным властям с обеих сторон. Уже к концу 1988г. стало очевидным, что линия, проводившаяся ЦК КПСС в карабахском вопросе, не только не дала положительных результатов, но обернулась серьезными политическими просчетами и потерями. В итоге автономная область полностью вышла из-под контроля не только Баку, но и Москвы. Лишь силовые структуры могли контролировать ситуацию, главным образом в условиях «особого положения» и комендантского часа. Как показали осенние события в ИКАО, наблюдательная комиссия ВС СССР во главе с представителем ЦК КПСС А.Вольским, созданная согласно решению ПВС СССР, оказалась не в состоянии влиять на ситуацию в регионе.

Несмотря на экстраординарные меры, предпринимавшиеся союзным центром в течение минувшего 1988 года, включая многомиллионные финансовые вливания в бюджет ИКАО, назначение неформальных лидеров сепаратистского движения на руководящие должности в партийных и советских органах автономии, вплоть до введения комендантского часа и использования подразделений Внутренних войск МВД СССР во время межобщинных столкновений, нормализовать положение в регионе не удавалось. Не прекращались забастовки, шествия и митинги, местные органы власти демонстративно саботировали исполнение решений ЦК КПСС и СМ СССР, включая и те, что были связаны с реализацией социально-экономической программы, принятой Кремлем для ИКАО.

Межобщинные столкновения приобрели тенденцию целенаправленного изгнания из области всего азербайджанского населения. В этих целях провоцировались бесконечные стычки и столкновения между армянским большинством и азербайджанским меньшинством Нагорного Карабаха. Ситуация становилась все более неуправляемой. Соответственно в Баку, как и во всем Азербайджане, стало вновь расти беспокойство.

В этой обстановке союзный центр принимает решение о введении в ИКАО особой формы управления - советского аналога прямого президентского правления. Подобная мера, практикуемая в зарубежных многонациональных государствах при кризисных ситуациях (например, в Индии), была беспрецедентной в истории СССР. Предполагалось, что временное упразднение областных органов управления, полностью вышедших из-под контроля республиканских и центральных властей, отстранение от официальных должностей активистов сепаратистского движения, введение жесткой цензуры, сосредоточение всей полноты власти в руках Комитета особого управления (КОУ), напрямую подчиненного Москве, позволят наконец восстановить контроль за ситуацией в регионе, прекратить публичную националистическую пропаганду в местных СМИ, «разобраться» с инфраструктурой лидирующей в области сепаратистской организации «Крунк».

Ожидалось, что армянское население ИКАО благодаря подобным мерам освободится от влияния «Крунка», вернется к мирной жизни и мирным взаимоотношениям с азербайджанцами. И тем самым откроются реальные возможности постепенной нормализации межнациональных отношений, стабилизации обстановки в регионе, восстановления связей ИКАО с Азербайджаном, реализации программы ускоренного социально-экономического развития автономной области.

Во всяком случае подобная картина рисовалась разработчикам проекта умиротворения со Старой площади.

«Указ Президиума Верховного Совета СССР... предусматривал введение временно в автономной области особой формы управления при сохранении статуса Нагорного Карабаха в составе Азербайджанской ССР. В соответствии с этим был образован Комитет особого управления Нагорно-Карабахской автономной областью под председательством А.И.Вольского. Были приостановлены полномочия Совета народных депутатов автономной области и его исполнительного комитета впредь до проведения выборов нового состава Совета. Установлено, что комитет особого управления подчиняется непосредственно высшим органам государственной власти и управления Союза ССР, председатель комитета наделяется правами и обязанностями председателя исполнительного комитета областного Совета народных депутатов. На период действия Указа расположенные на территории Нагорного Карабаха предприятия, учреждения и организации союзного и республиканского подчинения, структурные подразделения подчинялись Комитету по кругу вопросов, определяемого Советом Министров СССР с учетом мнения Совета Министров Азербайджанской ССР...»[8]

Идея такого решения исподволь вынашивалась в верхах с лета 1988 года. На одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС (6 июня 1988г.), обсуждавшем ситуацию в Армении и Азербайджане, говорилось:

«Горбачев: Можно подумать о том, чтобы поднять НКАОдо статуса автономной республики, но в рамках Азербайджана. О переводе в Армению не может быть и речи -этим спровоцируем геноцид. А публика, которая к этому готова, есть и в Азербайджане, и в Армении... У нас есть уважительное отношение одинаково и к азербайджанцам, и к армянам... Если кто-то думает, что все можно сделать нажимом, - беда. Только на путях максимальной уважительности и внимательности. Но и они - Азербайджан и Армения - должны научиться разговаривать друг с другом и вместе решать вопрос, учиться жить рядом... И нам нужно основательно готовиться к пленуму по национальному вопросу. Теоретически, в принципиальном плане, в политическом плане рассмотрим там не только проблемы, которые возникли в связи с НКАО, но все дельные предложения... А что касается превращения НКАО в автономную республику, то это должно ими самими быть обсуждено и решено...»[9]

Однако уже месяц спустя, 4 июля, на заседании Политбюро ЦК КПСС тональность разговора меняется:

«Горбачев: Да. мы видим недовольство нашей политикой. Какой выход? Вводить войска?

Громыко: Появится армия на улицах, и сразу будет порядок.

Чебриков возражает.

Яковлев: Надо создать комиссию и включить в нее представителей обеих республик, на год взять управление НКАО в Москву.

Лигачев поддерживает эту идею: Уже сейчас 20 тысяч беженцев. Люди без крова, идет бегство. Если статус республики не поможет, тогда вводить войска, демонтировать заводы, распускать парторганизации, исполкомы, наводить порядок (речь идет о бегстве азербайджанцев из НКАО. - А.Д.)

Горбачев: В Российской Федерации и в других местах... возмущаются: что происходит, где Советская власть? Сколько можно? Но политика - дело такое... и эмоции могут сослужить самую худую службу... не впадать в наивность, что любое наше постановление даст результат. Надо исходить из существующих реальностей... Пересмотр границ нереален... Пусть они соберутся вместе, пусть сами решают. И мы примем любое их решение».

Довольно значительные различия в подходах к урегулированию конфликта членов высшего руководства СССР отражали растущее недовольство в стране явно затянувшимся конфликтом, который со стороны казался достаточно простым, чтобы волевым решением прекратить все этнотерриториальные баталии. К тому же среди партийной бюрократии большую тревогу и раздражение вызывали серьезные экономические потери, которые несли многие республики и края из-за событий в Карабахе и вокруг него, что нашло свое отражение в выступлениях руководителей многих союзных республик на заседании ПВС СССР еще в 1988г. и на обсуждении карабахского вопроса в Политбюро ЦК в 1989г. Об этом же свидетельствует совпадение точек зрения политических деятелей, олицетворявших противоположные позиции по кардинальным вопросам перестройки СССР.

Имеются в виду предложения Яковлева и Лигачева, суть которых состояла в том, чтобы принять жесткие меры по наведению порядка в ИКАО, где грубо нарушались законы, происходили беспорядки, совершалось насилие, нарушались права граждан обеих национальностей. И в этих целях союзным органам предлагалось взять управление областью на себя. В процитированном фрагменте дискуссии обращает на себя особое внимание подход Горбачева к механизму урегулирования конфликта, выраженный в словах: «Пусть они соберутся вместе, пусть сами решают». За этим псевдодемократическим, показным самоустранением главы огромного многонационального государства от участия в армяно-азербайджанском урегулировании отчетливо просматривалось подспудное нежелание вернуть конфликтующие стороны в правовое поле законности и правопорядка.

Между тем стороны конфликта сами были не способны выйти из тупиковой ситуации, поскольку они занимали диаметрально противоположные позиции. Собственно говоря, в этом и состояла обязанность союзных, федеративных органов власти не заниматься бесплодными импровизациями, а ввести переговорный процесс в правовое русло. Если бы, разумеется, это государство само было бы правовым. Полагать, что стороны должны сами договариваться о выходе из конфликтной ситуации, было, по сути дела, проявлением политического лукавства - стремлением не принимать окончательного решения вопреки конституционным требованиям, явно растягивая на неопределенный срок реальное и справедливое урегулирование конфликта, при очевидном понимании того, что не может быть компромисса в ситуации, когда Армения выступает стороной конфликта по карабахскому вопросу, а Азербайджан вынужден лишь защищать то, что и так защищено законом, Конституцией.

Несмотря на принципиальную важность, этот момент не то, чтобы игнорировался, но воспринимался как досадная формальность, которую как-то надо было обойти. Разумеется, «собраться и решать» должны были Азербайджан и Нагорный Карабах, но без Армении, если бы речь шла о взаимоприемлемом выходе из кризисной ситуации. Участие Армении в переговорах заводило бы ее в очередной тупик, то есть за пределы правового поля.

Что же касается идеи повышения статуса территориально-административной автономии Нагорного Карабаха до уровня автономной республики, выдвинутой на заседании Политбюро ЦК, то ей так и не был дан официальный ход. Видимо, армянская сторона отклонила эту идею, во всяком случае руководство советского Азербайджана в 1989 году, судя по всему, готово было обсуждать вопрос о повышении статуса ИКАО, хотя по тем временам это выглядело бы большой односторонней уступкой. Свое официальное отношение к принятому ПВС СССР решению о введении в ИКАО особой формы управления Азербайджан выразил соответствующим указом ПВС республики, в котором говорилось: «Президиум Верховного Совета Азербайджанской ССР постановил одобрить и поддержать предусмотренное Президиумом Верховного Совета СССР в соответствии с пунктом 14 статьи 119 Конституции СССР введение временно в Нагорно-Карабахской автономной области особой формы управления при сохранении статуса Нагорного Карабаха как автономной области в составе Азербайджанской ССР и приостановление полномочий Совета народных депутатов НКАО Азербайджанской ССР...»[10]

Введение «особой формы управления» на территории НКАО восприняли в Баку, Ереване и Степанакерте с разных позиций, но одинаково настороженно и противоречиво. С одной стороны, в Армении были удовлетворены тем, что область практически выводится из-под юрисдикции Азербайджанской Республики, но с другой - вызывала тревогу возможность «неблагоприятного» сценария, если Комитет особого управления и в самом деле расформирует формальные и неформальные центры местной власти, добьется перелома в Карабахском регионе в пользу ее стабилизации. Что же касается Азербайджана, то официальное одобрение принятого решения здесь мотивировалось тем, что именно таким образом якобы открывается путь к восстановлению законности и правопорядка в мятежной автономии, восстановлению юрисдикции Азербайджанской Республики в регионе путем расформирования вышедших из подчинения областных партийных и советских органов власти и формированию их на новой основе.

Но общество серьезно тревожило и то, что карабахская проблема решалась посредством выведения области из непосредственного подчинения республиканским органам власти и де-факто, и де-юре. Причем не было уверенности в том, что переподчинение НКАО непосредственно центру в качестве временной меры не обернется хитроумной формой решения карабахской проблемы путем «мягкого» отторжения автономной области. В республике помнили, что Вольский в качестве представителя ЦК КПСС в НКАО, будучи наделенным широкими полномочиями, не поддерживал тесных контактов с республиканским руководством.

Худшие опасения в полной мере оправдались. По мере того как ситуация НКАО все больше ухудшалась, усиливалась незащищенность азербайджанского населения, оказавшегося перед угрозой изгнания. И эта проблема становилась центральным пунктом политических требований протестного движения, которое к весне стало набирать обороты. Сепаратистские силы НКАО оказывали жесткое противодействие любым попыткам КОУ овладеть ситуацией в области. Но и Комитет не проявлял особой настойчивости в решении поставленных перед ним политических задач. Под прикрытием особой формы управления продолжалось выведение местных хозяйственно-экономических структур из подчинения соответствующих республиканских органов управления. Несмотря на «устрашающие» меры по роспуску и прекращению деятельности областных органов власти и управления, предусмотренные решением ПВС СССР, сепаратистские силы не только по-прежнему контролировали обстановку, но активно вели дело к интеграции с Арменией.

Тревожные сообщения из Степанакерта вызывали в республике рост возмущения, давая ощутимые импульсы новой протестной волне, способствовавшей усилению политического влияния организованной оппозиции.

Позднее, уже осенью 1989 г., когда нежизнеспособность, неэффективность особой формы управления станут очевидными не только в Баку, но и в Москве, одним из главных требований оппозиции будет роспуск КОУ, а вся ответственность за негативные последствия его деятельности будет возложена общественностью на руководство СССР, лично на М.Горбачева и А.Везирова, отчаянно пытавшегося как-то обозначить участие азербайджанского руководства в управлении автономной областью. Об этих попытках красноречиво свидетельствует нижеследующий документ:

«В ЦК КП Азербайджана

26 января в Баку состоялась встреча первого секретаря ЦК КП Азербайджана А.Х.Везирова с председателем Комитета особого управления ИКАО, заведующим отделом ЦК КПСС А.И.Вольским.

Рассмотрены вопросы нормализации обстановки в ИКАО Азербайджанской ССР, выполнения постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР по социально-экономическому развитию автономной области, благоустройству сел и районных центров.

Отмечалась необходимость наращивания усилий по обеспечению стабильной работы, предприятий, совхозов и колхозов, установлению более глубоких хозяйственно-экономических связей, имеющих важное значение для ИКАО и республики в целом.

Тов. Вольский АЛ. высказал соображения о мерах, намеченных по реализации радикальной экономической реформы, перехода области на хозяйственный расчет, необходимости тесного взаимодействия с республиканскими органами в их решении. В ходе встречи также прорабатывались вопросы совершенствования управления экономикой области, в том числе создания самостоятельных хозрасчетных объединений.

Была подчеркнута важность скорейшего решения такой ключевой проблемы улучшения межнациональных отношений, какой является возвращение переселенцев на постоянные места проживания, их трудоустройство.

Во встрече принимали участие второй секретарь ЦК Компартии Азербайджана В.П.Поляничко, председатель Госплана республики А.Н.Myталибов.

(Азеринформ)[11]»

Однако это обсуждение проблем нормализации ситуации в ИКАО руководством республики с председателем КОУ носило декларативный, формальный характер. Не было выработано конкретных механизмов практического участия государственных и хозяйственных органов республики в осуществлении функций КОУ. Отрицательную роль сыграло то, что не был изначально определен круг вопросов, по которым, согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР, Комитету особого управления подчинялись предприятия, учреждения и организации ИКАО союзного и республиканского подчинения. А главное, не учитывалось мнение правительства республики при решении тех или иных конкретных вопросов, касающихся хозяйственных и политических проблем ИКАО. Не было и взаимодействия, координации деятельности КОУ с ЦК Компартии Азербайджана, хотя такая задача ставилась в соответствующем постановлении Политбюро ЦК КПСС.

В течение всего времени существования КОУ его председатель А.И.Вольский постоянно уклонялся от любых форм согласования своей деятельности в ИКАО с руководством республики. Разумеется, не произошло и ожидавшееся возвращение беженцев-азербайджанцев в места постоянного проживания в ИКАО, не говоря уже об их трудоустройстве. О восстановлении хозяйственных и иных связей автономии с Азербайджаном говорить и вовсе не приходилось. Вместо этого происходило фактическое переподчинение промышленных и сельских хозяйств Нагорного Карабаха соответствующим структурам Армении.

Отсюда и крайнее беспокойство общественности, выразившееся в послании, адресованном генеральному секретарю ЦК КПСС М.С.Горбачеву, в котором, в частности, говорилось: «У нас вызывает недоумение, что в условиях деятельности Комитета особого управления, введение которого в НКАО было необходимой мерой, совершенно не пресекаются попытки определенных сил вновь разжигать межнациональную рознь. Вновь используется силовое давление на республиканское и центральное руководство, дело доходит до столкновений на национальной почве.

В условиях, когда начали предприниматься шаги по нормализации ситуации в области, находятся силы, тормозящие этот процесс... Стало правилом в канун важных политических событий в стране, в данном случае Съезда народных депутатов СССР, дестабилизировать ситуацию. Они квалифицируют строительство промышленных и социальных объектов в азербайджанских селах НКАО, как ущемление армянского населения. Но ведь львиная доля средств, а точнее, 96%, выделенных на социально-экономическое развитие Нагорного Карабаха, приходится на долю армянских населенных пунктов...

Разумные компромиссы, на которые пошла республика во имя стабилизации обстановки в НКАО и регионе, обеспечения безопасности граждан, игнорируются врагами перестройки. А потому следует восстановить силу закона, чтобы не допустить нового витка межнационального конфликта...

АББАСОВ К.А. - начальник Всесоюзного производственного объединения «Каспморнефтегаз», народный депутат СССР, Герой Социалистического Труда; АЗИЗБЕКОВА П. А. - директор Музея истории АН Азербайджанской ССР, народный депутат СССР; БАЙРАМОВ Б. С. - народный писатель Азербайджана; БАЙРУШЕВАЛ.В. - швея Бакинской фабрики им. Володарского, народный депутат СССР; БУНИЯТОВ 3. М. - академик, директор Института востоковедения АН Азербайджанской ССР, Герой Советского Союза; ВАГАБЗАДЕ Б.М. - народный поэт Азербайджана, член-корреспондент АН Азербайджанской ССР, депутат Верховного Совета Азербайджанской ССР; ГОРБАЧЕВА А.А.- оператор Азербайджанского газоперерабатывающего завода, член Ревизионной комиссии ЦК КП Азербайджана; ИБРАГИМОВ М.А. -народный писатель Азербайджана, народный депутат СССР, Герой Социалистического Труда, академик АН Азербайджанской ССР; САЛАЕВ Э.Ю. -президент АН Азербайджанской СССР, народный депутат СССР; и другие»[12].

Кажется, это было одно из последних публичных обращений общественности республики, выдержанное в уважительном тоне. По мере обострения ситуации в НКАО и в приграничных с Арменией районах росло недоверие к руководителям СССР. Отрицательное отношение к руководству партии и государству уже не скрывалось.

То, что автономная область временно выводится из подчинения органам власти Азербайджанской Республики, воспринималось в Армении и Степанакерте как реальный шаг для выведения территории из ее состава. Но лидеры сепаратистского движения не собирались, да и не могли удовлетвориться этим: при положительных результатах деятельности КОУ могла возникнуть опасность ослабления их политического влияния на армянское население АО. Эти опасения не были безосновательными. Целью союзного центра было не просто создание контролируемой ситуации в регионе. Главная задача состояла в восстановлении политического контроля Москвы в Нагорном Карабахе. Практическая реализация мартовского (1988 г.) Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР о социально-экономическом развитии НКАО, развертывании полномасштабного социально-экономического строительства могло бы переломить политические настроения армянского населения в пользу нормализации ситуации в регионе, что привело бы к существенному ослаблению позиций сепаратистских сил. Во всяком случае таков был расчет, и соответственно ему ставились практические задачи перед Вольским.

Разумеется, формально распущенные «крунковцы» с удвоенной энергией саботировали деятельность КОУ. И вновь в ход пускается испытанное оружие: митинги и забастовки, провоцирование межэтнических столкновений. После майских дней отдыха в Степанакерте не возобновили работу промышленные, транспортные, строительные предприятия, сфера обслуживания. Детей не пустили в школу.

«ЗАБАСТОВКА В СТЕПАНАКЕРТЕ

Выступая 3 мая по местному телевидению, один из бывших лидеров расформированного «Крунка» генеральный директор Степанакертского автотранспортного объединения Б.В. Дадамян заявил, что цель бастующих - ликвидация Комитета особого управления, возобновление деятельности обкома партии и облисполкома.

(Азеринформ)[13]»

Между тем работали все предприятия в Шушинском районе, населенном в основном азербайджанцами, повсеместно продолжались полевые работы. Но продолжала расти межэтническая напряженность, обстановка становилась взрывоопасной.

«ОЗДОРОВИТЬ ОБСТАНОВКУ В НКАО

19 мая под председательством Н.И.Рыжкова[14] состоялось заседание комиссии Политбюро ЦК КПСС по вопросам межнациональных отношений. Обсуждено положение, сложившееся в последнее время в Нагорном Карабахе и вокруг него. С сообщениями по данному вопросу выступили председатель Комитета особого управления НКАО А.И. Вольский, а также секретари ЦК компартии Азербайджана А.Р.Везиров и ЦК компартии Армении С.ГАрутюнян.

Комиссия отметила, что Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1989 г. «О введении особой формы управления в Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджана» создал объективные предпосылки длярешения общественно-политических, экономических и социальных вопросов НКАО.

За первые месяцы работы Комитета особого управления усилилась реализация прав автономной области, последовательно претворялись в жизнь организационные и правовые решения, направленные на расширение самостоятельности и перевод области на принципы регионального хозрасчета, стимулирование разнообразных контактов армянского населения НКАО с Арменией в сфере культуры и образования при должном учете интересов также и азербайджанского населения.

В непростых экономических условиях, сложившихся в стране, автономной области были дополнительно выделены значительные средства. Более чем вдвое по сравнению с 1987 годом и вчетверо по сравнению с 1988 годом увеличены государственные капитальные вложения. За счет государственных средств введены в действие жилые дома общей площадью 6,7 тысячи кв. метров.

...Однако позитивные тенденции в общественной и хозяйственной жизни НКАО в начале мая были прерваны забастовкой, в которую оказались вовлеченными определенные слои населения. Ее участники выдвинули ряд требований, которые заслужи вали взвешенного рассмотрения. Вместо этого организаторы забастовки избрали путь конфронтации с органами власти, Комитетом особого управления НКАО. Ситуация начала быстро ухудшаться, дело дошло до межнациональных столкновений. В связи с этим в целях безопасности граждан потребовались дополнительные меры по усилению комендантского режима.

Комиссия Политбюро ЦК КПСС отметила, что путь забастовки как формы давления на государственные и партийные органы в решении карабахского вопроса является абсолютно бесперспективным, наносит тяжелый ущерб коренным интересам населения, создает взрывоопасную атмосферу, нагнетает недоверие и недоброжелательность в межнациональных отношениях.

Комиссия Политбюро ЦК КПСС подчеркнула необходимость последовательного и настойчивого выполнения Комитетом особого управления ИКАО возложенных на него обязанностей в деле нормализации общественно-политической обстановки в области, обеспечения правопорядка и безопасности граждан, организации бесперебойной работы предприятий, удовлетворения жизненных потребностей населения. Признано целесообразным расширить полномочия Комитета особого управления в интересах более эффективного решения задач социально-экономического развития, консолидации трудящихся на интернационалистской основе.

Разумеется, это не снимает ответственности с Центральных Комитетов компартий Азербайджана и Армении за оздоровление политической и идеологической атмосферы вокруг Нагорного Карабаха. Их первейшая задача - наладить тесные рабочие контакты между собой, обеспечить взаимодействие в решении возникающих вопросов и единым фронтом выступить против антиперестроечных сил, подрывающих союз советских республик, против любых действий, провоцирующих межнациональные трения...

(ТАСС)[15]»

Таким образом, обострение ситуации в ИКАО существенно повлияло на тактические подходы Кремля к практическим функциям Комитета особого управления. Расхождение между задачами, которые ставились перед Комитетом при его создании, и конкретными задачами, которые пять месяцев спустя определялись комиссией Политбюро ЦК КПСС, отразило явную тенденцию в политике советского руководства на замещение центральными органами управленческих функций Азербайджанской ССР. О восстановлении связей ИКАО с Азербайджаном в этом документе даже не упоминалось. Это был серьезный шаг в укреплении позиции армянской стороны. Однако это не помогло КОУ стабилизировать ситуацию в НК. Сторонники соединения с Арменией по-прежнему добивались отмены режима особого управления в НКАО.

«К СОБЫТИЯМ В НАГОРНОМ КАРАБАХЕ

В последние дни ситуация в Степанакерте существенно осложнилась. В связи с ожидаемым прибытием в автономную область комиссии по Нагорному Карабаху, образуемой по решению Съезда народных депутатов СССР, определенные круги (имеются в виду лидеры движения за присоединения НКАО к Армении), пытаются сорвать ее работу, дестабилизировать в этих целях обстановку, разрушить и без того хрупкий мир в местах совместного проживания армянского и азербайджанского населения.

На проходящих митингах их организаторы, в основном не испытывающие сами материальных тягот, вызванных забастовкой, призывают трудящихся продолжать ее до «победного конца», а также прибегнуть к тактике силового давления на органы власти путем ежедневных уличных шествий, митингов и сидячих демонстраций.

Подстрекатели в равной мере, как из армянской, так и из азербайджанской части населения провоцируют обострение ситуации, чтобы продемонстрировать агрессивность другой стороны, невозможность совместного с ней проживания. Распрост раняются слухи о якобы готовящихся нападениях на мирных жителей, анонимные авторы по телефону угрожают массовыми погромами, это вызывает болезненную реакцию граждан, накаляет обстановку в первую очередь в областном центре, ведет к росту агрессивности, активизации хулиганствующих элементов, особенно на дорогах. В некоторые населенные пункты с перебоями поступают продукты, нарушена телефонная и телеграфная связь. Жители терпят бытовые неудобства, связанные с медицинским обслуживанием, получением пенсий и пособий, снятием денег со счетов в Сбербанке.

Все это вызывает озлобленность и взаимную подозрительность.

В ночь с 6 на 7 июля в пригороде Степанакерта - поселке Киркиджан, где ситуация крайне тяжелая уже более года, создались реальные предпосылки массовых столкновений армянского и азербайджанского населения. С обеих сторон в течение нескольких часов велась перестрелка из охотничьего оружия, а с помощью сигнальных ракет предпринимались попытки поджога личных и общественных зданий. Опасаясь погрома, часть женщин и детей покинула поселок и спряталась в лесу.

Действиями милиции и подразделений внутренних войск конфликт был локализован, а затем прекращен. Жертв нет. Двое граждан - армянин и азербайджанец - получили легкие ранения дробью. Пострадавшим оказана своевременная медицинская помощь. Компетентные органы начали расследование по данному инциденту.

(ТАСС )[16]»

Несмотря на режим особой формы управления, на территории Нагорного Карабаха появляются вооруженные люди из Армении. По мере роста численности боевиков усиливается силовое давление на азербайджанское население области, блокируются азербайджанские села, их жители подвергаются неприкрытым угрозам и террору. Начинается новая волна бегства азербайджанцев из Нагорного Карабаха.

«К СОБЫТИЯМ В НАГОРНОМ КАРАБАХЕ

Степанакерт, 11 июля (корр. ТАСС). В Нагорно-Карабахской автономной области раскручивается новый виток напряженности. Возрастает межнациональная вражда, участились стычки больших групп населения с применением холодного и огнестрельного оружия, самодельных взрывных устройств, бутылок с зажигательной смесью.

Из-за конфликта между пастухами-азербайджанцами и армянами среди обеих групп населения Нагорного Карабаха и близлежащих районов поползли слухи, вызвавшие болезненную реакцию, стремление рассчитаться за обиду. В течение вчерашнего дня неоднократно предпринимались попытки блокировать транспортное движение по дорогам области. Так, в городе Степанакерте армянами на дорогу были уложены железобетонные плиты и телеграфные столбы, а в селе Ходжалы азербайджанцами выставлены заслоны из автомашин.

В солдат, вышедших на расчистку дорог в районе Степанакерта, из толпы бросали камни, стреляли из охотничьих ружей. Было взорвано самодельное взрывное устройство. В результате пострадали 19 военнослужащих.

Вблизи районного центра Аскеран группа азербайджанцев с целью захвата оружия остановила машину с сотрудниками милиции. В происшедшем столкновении один из инспекторов получил ранение. Подоспевший наряд военнослужащих пресек дальнейшее развитие конфликта.

Сегодня в середине дня на окраине Степанакерта, вблизи поселка Киркиджан, совершено нападение из засады с применением огнестрельного оружия на трех азербайджанцев, в результате которого двое убиты, а один - тяжело ранен. На место выехала следственная группа Прокуратуры СССР.

В городе Мардакерте бесчинствующая толпа армянской молодежи забросала камнями колонну автомашин и автобусов, в результате чего имеются раненые.

Развитие событий, эскалация напряженности свидетельствуют о намерении наиболее злобно настроенных представителей конфликтующих сторон и дальше обострять ситуацию, не задумываясь о последствиях. В то же время здравомыслящее большинство населения выступает за мирное, конституционное решение проблемы Нагорного Карабаха.

В области приведены в состояние повышенной готовности части внутренних войск и милицейские резервы. Дороги патрулируются военными автомобильными нарядами. Поднятые в воздух вертолеты координируют действия сил охраны правопорядка»[17].

Стала обостряться ситуация на новом, Нахичеванском, периметре армяно-азербайджанской конфронтации.

«ПРЕРВАНО ДВИЖЕНИЕ ПОЕЗДОВ

Нахичевань, 29 июля (корр. Азеринформа). Как сообщил начальник линейного отделения милиции Р.Алиев, в последние дни на перегоне Карчиванъ - Мегри участились нападения на пассажирские и товарные поезда (Мегринский район Армении, с одной стороны, соседствует с Ордубадским районом Нахичеванской АССР, входящей в состав Азербайджана, а с другой - с Зангеланским районом Азербайджанской ССР). К сожалению, среди тех, кто без всяких оснований прерывает движение, -работники правоохранительных органов Армении. В Зангеланской районной больнице лежат восемь машинистов Джульфинского локомотивного депо, избитые на территории Мегринс-кого района работниками местных правоохранительных органов с целью получения показаний о том, что вооруженное нападение на них якобы было организовано на территории Азербайджана. Работниками МВД СССР при предварительном расследовании факт о нападении на территории Азербайджана не получил подтверждения.

Все эти факты вызвали серьезное беспокойство у машинистов Джульфинского локомотивного депо, где работают 600 человек. С 27 июля они, по сути, прекратили работу, выдвинув следующие требования: 1. Обеспечить безопасность движения поездов на территории Армении; 2. Дать военизированную охрану всем поездам, следующим через территорию Армении; 3. Прекратить самовольную остановку поездов и произвольный допрос машинистов с применением недозволенных методов следствия; 4. Добиться от партийных и советских органов Армянской ССР гарантий обеспечения безопасности машинистов депо.

28 июля в Мегринском районе снова состоялось совещание, в котором приняли участие заместитель Председателя Совмина, председатель Госагропрома Армении Мовсесян, Председатель Совмина Нахичеванской АССР Джалилов, министры внутренних дел Азербайджана и Армении Мамедов и Арутюнян, начальник Главного управления транспортной милиции МВД СССР Егоров. Однако согласованного решения достичь не удалось. Третий день стоят не только пассажирские, но и товарные поезда. Их обычно за сутки проходило через Нахичевань 25. Каждый день в Иран и обратно проходило 200 вагонов. Прекращено движение на этом участке.

Баку, 29 июля. Сложившаяся ситуация -результат настоящего бойкота на рельсах, объявленного два дня назад населением Мегринского района Армении. Встав на рельсы, они преградили путь пассажирскому поезду Баку - Норашен, заблокировали станцию Мегри, прервав тем самым движение по магистрали, соединяющей две соседние республики Закавказья.

- Эти противоправные действия, - сказал первый заместитель начальника Азербайджанской железной дороги О. Петренко, - к сожалению, привели к противодействию со стороны пассажиров, эвакуированных в целях безопасности из Мегри на азербайджанскую станцию Миндживан. Они перекрыли движение грузовых составов, следующих в Армению. Подобная ситуация сложилась и в Нахичеванской АССР, где на станции Башбаши остановлен пассажирский поезд сообщением Ереван - Баку. Из-за невозможности продолжать движение застыл в ожидании на станции Гора-диз еще один пассажирский поезд, отправившийся 27 июля из Баку в Ереван. В результате полностью парализовано движение на этих направлениях. Это привело к возникновению заторов по всей дороге.

Сложное положение продолжает сохраняться сегодня на многих станциях Бакинского и Нахичеванского отделений магистрали, где простаивают десятки составов. Однако беда не столько в том, что железнодорожники несут большие потери, а в том, что страдают пассажиры, среди которых немало детей, людей преклонного возраста разных национальностей...»[18]

Летняя кампания конфликтного взаимодействия наглядно показала всю бесплодность, более того - контрпродуктивность стратегии и тактики Кремля в карабахском конфликте. Миссия КОУ практически провалилась. По сути, она свелась к малоэффективным пожарно-охранительным мероприятиям. Более того, в Азербайджане сложилось убеждение в том, что возглавляемый Вольским Комитет пытается нормализовать ситуацию в Нагорном Карабахе путем попустительства притязаниям Армении и усилиями организаторов сепаратистского движения полностью овладеть политической ситуацией в области.

Такова была тенденция, ставшая преобладающей благодаря наступательной тактики армянской стороны. Этому способствовала компромиссная позиция Азербайджана, вынужденная уступить давлению Политбюро ЦК КПСС и согласиться на то, чтобы были приостановлены его управленческие функции на территории областной автономии. Считалось, что это поможет восстановлению стабильности и правопорядка, нормализации межобщинных отношений. По логике данных обстоятельств центр должен был таким же образом добиться невмешательства Армении в процессы ИКАО. Но это даже не обсуждалось. Напротив, воспользовавшись самоустранением азербайджанских властей, Армения усилила свое политическое присутствие в спорном регионе. Несмотря на свои чрезвычайные полномочия, Комитету особого управления так и не удалось овладеть ситуацией в области, разработать и осуществить целенаправленную политическую программу по примирению конфликтующих сторон, вовлечению их в процесс конструктивного диалога.

В Азербайджане с тревогой наблюдали за событиями в ИКАО. Беспокойство общества отразило собрание представителей общественности Азербайджана. На нем было принято обращение, выразившее отношение людей к происходящему. В нем, в частности, говорилось: «...Не стабилизировало обстановку и создание Комитета особого управления Нагарным Карабахом. Жизнь народа стала еще тяжелее, Комитет особого управления в действительности не защищает его интересы. Люди живут в постоянном страхе. Часто прерывается связь между селами, где компактно проживает азербайджанская часть населения, не обеспечивается доставка в них продовольствия, обрываются линии электропередач, связи, организуются вооруженные нападения на села. Не созданы условия для возвращения к родным очагам азербайджанцев, изгнанных из Степанакерта.

В сложившейся обстановке непринятие решительных мер со стороны органов управления, бездеятельность административно-правового аппарата вызывают серьезное недовольство народа...

В этот трудный час испытания мы должны перешагнуть через разобщенность, обиды, превратившись в несокрушимую силу. Судьба народа требует этого! Все как один мы должны присоединить свои голоса к голосам жителей Шуши, Ходжалы, Киркиджа-на, в целом Нагорного Карабаха и соседних с ним Агдамского, Лачинского, Кельбад-жарского, Мир-Баширского, а также граничащих с Арменией Зангеланского, Кубатли-нского районов, Нахичеванской АССР, стать опорой нашим людям, аксакалам, седовласым матерям, братьям и сестрам, оказавшимся на собственной земле своей суверенной республики почти в блокаде. Мы не должны допустить, чтобы наши дети жили в страхе и опасности, чтобы малыши, не успевшие увидеть мир, подвергались тяжелым психическим потрясениям»[19].

Участники собрания потребовали наказать тех, кто, предъявляет незаконные притязания на чужую территорию, день ото дня нагнетает националистические настроения, используя методы силового давления, запугивая местное население, нанося при | этом всей стране, переживающей сложное время, невосполнимый ущерб. От Комитета особого управления, военной комендатуры области требовалось в самое ближайшее время положить конец разгулу терроризма в ИКАО. Обеспечить безопасность азербайджанцев, проживающих в ИКАО и приграничных с Арменией районах. Обеспечить сплочение азербайджанского народа в экстремальной ситуации и в этих целях создать комитет по оказанию помощи Карабаху[20]

В области продолжала проливаться кровь, усиливалась межэтническая конфронтация, росла вероятность еще более трагических событий. Участились нападения боевиков на приграничные с Арменией азербайджанские села с применением оружия и взрывчатых веществ. Как сообщает в своей книге бывший министр внутренних дел СССР В.Бакатин, на территории Азербайджана «действовали группы террористов, забрасываемых с территории Армении»[21].

Это были первые сигналы надвигавшейся новой беды - крупномасштабной военной агрессии созданных в Армении боевых формирований, засылавшихся в Азербайджан в течении 1989 года.

Вооруженная форма давления на Азербайджан, настигшая республику врасплох, достигла пика на рубеже 1990-1991 годов. Далее, вслед за развалом СССР, бандитские вылазки армянских боевиков трансформировались в «обычную» войну с использованием (с переменным исходом) бесхозных подразделений бывшей Советской Армии обеими сторонами конфликта. Как и во всех других случаях карабахского конфликта, союзные органы стали принимать меры противодействия вооруженному населению лишь после того, как вооруженные группы появились и с азербайджанской стороны. Действия армянских боевиков наводили ужас среди мирного сельского населения. Каждое новое сообщение о нападениях на поезда, идущие из Нахичевани, о провозе в ИКАО из Армении под видом стройматериалов взрывчатки, оружия, о блокировании боевиками дорог, целых районов в Нагорном Карабахе вызывало все новые волны массовых протестных выступлений в Баку и других городах республики. В этих выступлениях остро проявлялись одновременно и антиармянские, и антиправительственные настроения населения.

В определенной мере середина августа становилась поворотным моментом, когда сама кризисная ситуация вынуждала и как бы узаконивала обращение людей на местах к оружию сначала в целях самообороны от нападений армянских террористов, а позднее - для оказания давления на местные органы власти. Нарастание политической напряженности, новые вспышки насилия, возникновение неуправляемых ситуаций в НКАО и других регионах республики люди прямо связывали с бездействием союзного центра, Комитета особого управления в НКАО, республиканских властей.

На этом фоне был разыгран очередной акт «событий в Нагорном Карабахе». Несмотря на режим особой формы управления, лидеры сепаратистского движения организовали и беспрепятственно провели так называемый съезд полномочных представителей населения НКАО, заявивший о своем отказе признавать статус Нагорного Карабаха как автономной области в составе Азербайджанской ССР. Было объявлено, что единственной народной властью в НКАО является созданный съездом «национальный совет».

«Постановление

Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР

О НЕКОНСТИТУЦИОННОЙ АКЦИИ В НКАО

16 августа 1989 года в Степанакерте состоялся так называемый «съезд полномочных представителей населения НКАО», заявивший об отказе признавать ста туе Нагорного Карабаха как автономной области в составе Азербайджанской ССР, провозгласивший область «независимой союзной территорией», на которой прекращается действие Конституции Азербайджанской ССР и других республиканских за конов. В «съезде» не участвовали представители азербайджанской и других национальностей, проживающих в области. «Съезд» создал «национальный совет», объявленный единственной народной властью в НКАО, что фактически является попыткой лишить полномочий Комитет особого управления.

Все это, а также беспрецедентное заявление о передаче всей полноты власти в НКАО «национальному совету» есть посягательство на государственную власть, является еще одной антиконституционной вылазкой националистических, сепаратистских сил, умышленно идущих на противоправные действия вплоть до узурпации власти.

Президиум Верховного Совета Азербайджанской ССР постановляет:

1. Признать противозаконным решения так называемого «съезда» и неконституционным создание в НКАО «национального совета», цели и задачи которого направлены на дальнейшее разжигание межнациональной вражды, отторжение территории Нагорного Карабаха от Азербайджанской ССР.

2. Довести до сведения Президиума Верховного Совета СССР, что на «съезде» неправомерно объявлено о незаконности Комитета особого управления Нагорно-Карабахской автономной областью, созданного Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1989 года.

Председатель Президиума Верховного

Совета Азербайджанской ССР Э.КАФАРОВА,

Секретарь Президиума Верховного

Совета Азербайджанской ССР Р.КАЗИЕВА»[22].

Объявив Нагорный Карабах «независимой союзной территорией», сепаратисты как бы снимали вопрос о передаче НКАО в состав Армении. Тем самым якобы не нарушался принцип территориальной целостности Азербайджанской ССР, ее границы не изменялись в чью-либо пользу, лишь смещалась вертикаль управленческой системы в сторону вышестоящих органов союзного центра. Нельзя не отдать должное проявленной сепаратистами тактической гибкости. Но уже тогда было ясно, что это отвлекающий маневр, за которым последовало организационно-политическое укрепление власти сепаратистского движения территории НК при возрастающем присутствии Армении. Между тем НКАО, будучи административно-территориальным образованием, не обладало правом самостоятельно изменять свой статус, территориальные границы и т.д. Акция была незаконна, но имела значительный пропагандистский эффект, рассчитанный на антиазербайджанскую политическую мобилизацию, укрепление ирредентистских настроений армянского населения области. Но это вело конфликтную ситуацию к еще большему ожесточению, провоцировало дальнейшее обострение армяно-азербайджанского противостояния, ставило азербайджанскую часть населения Нагорного Карабаха в еще более тяжелое положение.

Постановление ПВС Азербайджанской ССР от 26 августа повлиять на реальную ситуацию в НКАО, успокоить общественность республики, естественно, не могло. Это было лишь осуществление политико-правовой процедуры. Худшие опасения азербайджанской общественности сбывались со всей очевидностью: при потворстве союзного центра присутствие соседней Армении в ИКАО приобрело небывалые прежде масштабы, тогда как попытки правительства Азербайджанской Республики обустроить азербайджанских беженцев из Армении в ИКАО, организовать в районах преимущественного проживания азербайджанцев промышленные предприятия, чтобы создать рабочие места для незанятого населения, наталкивалась на ожесточенное сопротивление лидеров сепаратистского движения. Между тем некоторые армянские семьи из Сумгаита после известных трагических событий стали селиться в ИКАО, но это ни у кого не вызывало противодействия.

«ОБРАЩЕНИЕ К НАРОДНЫМ ДЕПУТАТАМ СССР

Дорогие товарищи! К вам обращаются трудящиеся Низаминского района г. Баку - крупнейшего промышленного центра столицы Азербайджана. В нашем районе проживают и трудятся более 160 тысяч человек 37 национальностей - азербайджанцы, русские, белорусы, грузины, армяне, лезгины, евреи, татары, немцы и другие, накрепко связавшие свою судьбу и судьбу своих детей с многонациональным Азербайджаном.

...Мы с полной ответственностью заявляем: принимаемые меры по нормализации обстановки в регионе продолжают носить односторонний характер. Создается впечатление, что для деятелей так называемого карабахского движения в этом конфликте создаются условия наибольшего благоприятствования, в то время как наша республика, не претендующая ни на чьи территории, не требующая привилегий, выглядит стороной оправдывающейся. Все это не может не вызывать законного возмущения многонационального населения Азербайджана, которое требует дать четкий и однозначный ответ по проблеме беженцев. Более 50 тысяч армян вернулись в Азербайджан, были восстановлены на работе, виновные в притеснении строго наказаны вплоть до увольнения с работы и исключения из партии. В Армению не смог вернуться ни один из 165 тысяч азербайджанских беженцев. Только в нашем районе нашли кров 895 семей беженцев - 4225 человек, а ведь среди них немало детей.

Мы считаем необходимым разносторонне и объективно разобраться в сумгаитской трагедии как звене в цепи трагических событий в целом по стране. Одновременно важно дать оценку убийств в Армении по национальному признаку во время событий прошлого и нынешнего годов 42 азербайджанцев.

Особую озабоченность вызывает позиция средств массовой информации Армении, ведущих разнузданную, другого слова не подберешь, антиазербайджанскую кампанию, которая продолжается и после призыва воздерживаться от взаимных обвинений.

...Только многонациональный народ Азербайджана вправе решать вопросы территориального устройства своей суверенной республики»[23].

Многочисленные заявления и протесты видных деятелей науки, культуры, руководителей производства, авторитетных представителей различных слоев и этнических групп республики по поводу происходящего в Нагорном Карабахе и вокруг него, обращенные посредством СМИ к первым лицам и высшим органам власти Советского Союза, к сентябрю окончательно исчерпали свой пропагандистский ресурс.

В свои права вступала стихия массового протестного движения, который возглавил организационно и политически окрепший Народный фронт Азербайджана.

[1] Продолжение. См. Вестник аналитики, №3-4-2005 г., №2-2007.

[2] См. Вестник аналитики, №4-2005 г.

[3] См. Р.Г.Психоя. Советский Союз: история власти 1945-1991. М.,1998. С. 564.

[5] Лишь небольшая группа избранных народными депутатами СССР представителей интеллигенции стремилась достойно представлять на съезде позицию Азербайджана не только по карабахскому вопросу, но и по другим политико-правовым проблемам. Среди них известные либерально настроенные деятели республики: академик АН Азербайджана, член-корреспондент АН СССР М.Абасов, народный писатель Азербайджана Анар, Генеральный директор НПО космических исследований Главкосмоса СССР, д.т.н., профессор Т. Исмайлов, обладавший огромным опытом организаторской общественно-пропагандистской работы партийный работник В.Мамедов.

[6] Расим Агаев, Зардушт Ализаде. Азербайджан. Конец второй республики (1988-1993). М., 2006. С.125.

[8] «Бакинский рабочий»,15 января 1989 г.

[9] Архив Горбачев Фонда. Фонд №2, опись №3. Запись Черняего А.С. (Цитируется по «Союз можно было сохранить». - М.,1995. С. 25-26.)

[10] «Бакинский рабочий», 15 января 1989 года.

[11] «Бакинский рабочий», 14 мая 1989 года.

[12] «Бакинский рабочий», 14 мая 1989 года.

[13] «Бакинский рабочий», 6 мая 1989 года.

[14] Председатель Совета Министров СССР.

[15] «Бакинский рабочий», 20 мая 1989 года.

[16] «Бакинский рабочий», 9 июля 1989 года.

[17] «Бакинский рабочий», 12 июля 1989 года.

[18] «Бакинский рабочий», 30 июля 1989 года.

[19] «Молодежь Азербайджана». 19 августа 1989 года.

[21] Вадим Бакатин. Дорога в прошедшем времени. - М., 1999. С. 166. «Постановление

Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР

[22] «Бакинский рабочий», 27 августа 1989 года.

[23] «Бакинский рабочий», 18 августа 1989 года.